Дадаизм: всё или ничего — антиискусство без границ и логики

Дадаизм — это художественное и литературное движение, возникшее в 1916 году в Цюрихе, как реакция на ужасы Первой мировой войны. Оно выражало протест против традиционных ценностей искусства, культуры и общества.

Художники-дадаисты стремились разрушить общепринятые нормы, используя абсурдные, нелогичные и провокационные формы выражения. Это могло включать в себя коллажи, бессмысленные тексты, перформансы и использование повседневных объектов в качестве искусства (ready-made). Главной целью движения было подорвать серьёзность и рациональность искусства, вместо этого подчёркивая хаос и бессмысленность, отражающие состояние мира.

История появления дадаизма

Дадаизм возник в разгар Первой мировой войны, которая охватила Европу и вызвала глубокий кризис у многих художников и интеллектуалов. Они были потрясены масштабом насилия, разрушений и бессмысленностью жертв. В этих условиях появилось стремление пересмотреть традиционные ценности и найти новый способ выражения протеста против того, что казалось крахом цивилизации.

Одним из основателей дадаизма считается Хуго Балль – немецкий поэт, драматург и философ. До начала войны он активно участвовал в творческой жизни Берлина, а после начала боевых действий в 1914 году, попытался добровольно пойти на фронт, но был признан негодным для службы по состоянию здоровья. Разочарованный милитаризмом Германии и видя ужасы войны, он решил покинуть страну.

«Война основана на вопиющей ошибке — людей перепутали с машинами».

Хуго Балль

Ставший предателем в Германии, Хуго Балль вместе со своей будущей женой Эмми Хеннингс бежали в нейтральную Швейцарию, чтобы избежать преследований и участвовать в антивоенных движениях. Они осели в Цюрихе, который в то время стал центром для многих эмигрантов — художников, философов и писателей. В Цюрихе Балль и Хеннингс быстро погрузились в культурную жизнь города, найдя единомышленников среди других бежавших писателей и художников, таких как Тристан Тцара, Ханс Арп, Макс Эрнст и Марсель Янко.

В феврале 1916 года Хуго Балль и Эмми Хеннингс основали «Кабаре Вольтер» — небольшой художественный клуб в Цюрихе, который стал местом встречи для авангардистов и экспериментаторов. Именно здесь родилось движение Дада. В Кабаре проводили провокационные перформансы, читали стихи, играли музыкальные импровизации и показывали театральные выступления.

«Кабаре Вольтер» получило своё название в честь французского писателя XVIII века Вольтера, одного из ключевых деятелей эпохи Просвещения. Вольтер использовал острый сарказм и иронию для критики общества и его институтов. Например, в повести «Кандид, или Оптимизм» Вольтер через своих героев иронизирует на тему религии, правительства, искусства и армии. Это было характерно и для дадаистов, которые в своих выступлениях и произведениях часто прибегали к провокациям.

Происхождение названия

В основе названия лежит слово «дада», которое имеет несколько версий появления. Его намеренная многозначность и случайность отражают саму суть дадаизма.

Случайный выбор в словаре

---

Одна из самых популярных версий утверждает, что слово «дада» было выбрано случайно. Тристан Тцара и Хуго Балль якобы взяли словарь и воткнули нож в случайное слово, которым оказалось «dada». Это слово на французском языке означает детскую игрушку — деревянную лошадку.

Значение в детской речи

---

Слово «дада» похоже на лепет маленьких детей, когда они начинают осваивать речь. В этом контексте оно может символизировать примитивную, неструктурированную форму выражения, что идеально подходило для дадаистов, стремившихся разрушить логику и стандарты взрослого мира.

Африканские корни

---

Также слово могло быть заимствовано у одного из африканских языков. Тристан Тцара утверждал, что на языке негритянского племени Кру оно означает хвост священной коровы.

Связь с румынским языком

---

Тристан Тцара, будучи румыном по происхождению, мог привнести в движение румынское слово «да», которое, как и в русском языке, означает согласие. «Дада» могло быть игрой слов, отражающей повторение или удвоение его смысла.

Манифест Хуго Балля

Манифест, прочитанный Хуго Баллем 14 июля 1916 года в Цюрихе, стал важным высказыванием, заложившим основы дадаизма как художественного движения. В этом манифесте можно подчерпнуть ключевые идеи, которые легли в основу философии Дада.

В своём манифесте Балль утверждает, что дада — не просто слово, а новый способ восприятия мира, лишённый прежних ограничений. Он провозглашает рождение движения Дада, которое отвергает логику и рациональность традиционной культуры. Балль предлагает вернуться к примитивным, чистым звукам и отказу от прежних форм языка и смысла.

«У каждой вещи есть своё слово. Само слово стало вещью. Почему дерево нельзя называть Плюплуш или Плюплюбаш, когда идёт дождь? И почему это вообще должно как-то называться?»

Хуго Балль предлагал создать новый язык. Он считал, что нужно употреблять звуки, которые не были бы связаны с каким-либо значением. Такой язык, по его мнению, должен был выразить глубинные чувства и инстинкты, свободные от рациональности.

«Мне не нужны слова, придуманные другими. А все слова были придуманы другими. Я хочу творить своё собственное безобразие, где гласные и согласные будут ему соответствовать».

Дух и цель дадаизма — разрушение логики, восхваление хаоса и независимость от любых смысловых ограничений. Манифест Балля пропагандирует абсолютную свободу творчества, разрушение общественных норм и искусственных границ, оставляя место только для случайности, бессмысленности и спонтанности как высшей формы выражения.

Ещё один ведущий деятель дадаизма Тристан Тцара, имел несколько иной подход по сравнению с Хуго Баллем, что породило некоторую напряжённость между ними. Дадаизм в понимании Хуго Балля был более умеренный, тогда как Тцара считал, что движение должно быть радикальнее.

Он подчёркивал, что Дада не имеет чётких принципов или установок — это движение само по себе отрицает любые попытки дать ему определение. «Дада ничего не значит» – писал в своём манифесте Тцара. Также он критикует попытки создать системы, будь то философские или культурные, утверждая, что они все ложны. По его мнению, в дадаизме должны отвергаться любые абсолютные истины.

«Я против систем, самая приемлемая система – это в принципе их не иметь».

Тцара гораздо больше фокусировался на идее случайности как основы творчества. Он считал, что искусство должно рождаться из беспорядка, а любые попытки придать ему структуру или смысл — это шаг назад.

В 1918 году Хуго Балль отошёл от движения, разочаровавшись в его развитии, особенно после того, как оно стало более радикальным и хаотичным под влиянием Тристана Тцара. Для Балля дадаизм должен был быть средством философского протеста, но с Тцарой он превратился в более активистское и сюрреалистическое движение.

В чём заключается концепция дадаизма

Основные положения концепции дадаизма сформировались через манифесты, творчество и высказывания его основателей. Его участники хотели уйти от норм и выражали своё несогласие с мировыми событиями, особенно которые происходили во время Первой мировой войны.

Течения дадаизма в других странах

Дадаизм, хотя и появился в Цюрихе, вскоре распространился на другие страны, приняв разные формы в зависимости от местных условий и культурного контекста. Каждая из его «ветвей» развивалась по-своему, добавляя новые идеи к общему духу движения.

Дада в Берлине

Ключевой фигурой берлинского дадаизма был Рихард Хюльзенбек. Он положил начало движению в Берлине и стал одним из его лидеров наряду с такими художниками, как Ханна Хёх, Джон Хартфилд, Георг Гросс и Рауль Хаусманн.

В Берлине дадаизм приобрёл острый политический оттенок, нежели в Цюрихе. В условиях послевоенной Германии, где революционные настроения были сильны, дадаисты активно выражали свои левые взгляды и критиковали как буржуазию, так и авторитаризм. Художники выступали против национализма и милитаризма, а также капиталистической эксплуатации.

В отличие от цюрихского дадаизма, который был больше философским и художественным, берлинский дадаизм стал средством социального протеста. Художники этого направления видели в своём искусстве форму политической борьбы.

В своих творческих работах берлинские дадаисты часто использовали технику фотомонтажа. Одним из первопроходцев в этой области стал художник Рауль Хаусманн. Он и его возлюбленная Ханна Хёх развили эту технику, которая стала отличительной чертой берлинского дадаизма.

Художники намеренно делали коллажи фрагментарными и неестественными. Контрасты между элементами усиливали сатирический эффект, подчёркивая абсурдность социального порядка. Элементы часто вырезались и наклеивались таким образом, чтобы показать хаотичность. Процедура создания фотомонтажа не следовала строгим правилам композиции или логике. Вместо этого акцент делался на случайности, неожиданности и нарушении традиционных художественных канонов.

Нью-Йоркский дадаизм

Нью-Йоркская ветвь дадаизма была менее политизированной и более ориентированной на эксперимент. В отличие от берлинцев, нью-йоркские дадаисты концентрировались на поиске новых художественных решений и разрушении традиционных представлений о том, что такое искусство.

Именно в Нью-Йорке Марсель Дюшан представил своё новаторское понятие ready-made, в котором обычные предметы быта, такие как унитаз или велосипедное колесо, превращались в произведения искусства. Это радикально изменило само определение искусства, сделав акцент на концепте, а не на технике исполнения. Наряду с Дюшаном представителями американского дадаизма считаются Франсис Пикабиа и Ман Рэй.

Дадаизм в Нью-Йорке, как и в Европе, был связан с идеей антиискусства, но имел особенности, которые отличали его от европейских дадаистов. В то время как в Цюрихе и Берлине дадаисты активно разрушали нормы и объявляли искусство бессмысленным, дада в Нью-Йорке часто воспринимался как радикальный, но всё же новый виток в искусстве, а не просто его отрицание.

Дадаизм в России

Одно из российских направлений, связанное с дадаизмом, была литературная группа «Ничевоки». Группа образовалась в начале 1920-х годов и просуществовала около двух лет. Название «Ничевоки» созвучно со словом «ничего» и подчёркивало отрицание любых устоев, что перекликалось с дадаистской философией. За время своей деятельности они издали два сборника стихов – Вам: (От ничевоков чтение) и «Собачий ящик».

«Жизнь идёт к осуществлению наших лозунгов. Ничего не пишите! Ничего не читайте! Ничего не говорите! Ничего не печатайте!»

Манифест «Декрет о ничевоках поэзии»

Ничевоки считали, что все предыдущие литературные движения и традиции изжили себя. Это было частью их философии отрицания. О «Ничевоках» заговорили после одного случая на вечере в Политехническом музее, организованном футуристами. Там Маяковский и его соратники проводили «чистку» русской поэзии. В ответ на это «Ничевоки», также присутствовавшие на вечере, выступили с резкой критикой.

Они предложили Маяковскому «чистить сапоги всем желающим» у памятника Пушкину на Тверском бульваре, выражая несогласие с его правом «чистить» поэтов. Заявление вызвало одобрение публики и стало символическим жестом конфронтации между различными течениями русского авангарда.

Распад группы произошёл после гибели лидера «Ничевоков» Сергея Садикова, которого насмерть задавил трамвай. Другого идейного вдохновителя, Рюрика Рока, арестовали в 1923 году.

Как дадаизм повлиял на искусство

Хотя движение дадаизма было кратковременным, начавшись в 1916 году и фактически завершившись в 1923-м, оно породило несколько ключевых идей, ставших основой для развития новых художественных направлений.

Отбросив старые формы и представления об эстетической гармонии, дадаизм предложил концепцию, где сама идея произведения важнее его физического воплощения. Можно сказать, что он сыграл важную роль в формировании того, что мы сегодня называем современным искусством.

Перформанс и акция

Дадаисты активно использовали перформансы и театрализованные акции, чтобы шокировать публику. В Цюрихе, особенно в «Кабаре Вольтер», художники устраивали дерзкие представления.

Иногда на сцене царил полный хаос — несколько человек могли одновременно читать совершенно разные тексты, никто не следовал строгому сценарию. На протяжении всего выступления кто-то мог топать ногами, кричать, бить в барабан или застыть в необычной позе. Это создавало впечатление дезорганизации, которое было противопоставлено привычному театру с его структурой и драматургией.

Участники выступлений часто использовали комбинацию слов, жестов, костюмов и объектов, чтобы усилить ощущение абсурда. Например, они могли рассказывать свои стихи, стоя на столе или в окружении странных предметов, что создавало атмосферу сюрреалистического шоу.

В своих выступлениях дадаисты иногда надевали маски, созданные румынским художником Марселем Янко. Они были сделаны из разнообразных материалов, включая картон, ткань, дерево. Эти маски специально выглядели примитивно.

В перформансах часто ломалась традиционная «четвёртая стена», отделяющая исполнителей от зрителей. Дадаисты намеренно провоцировали их, стремясь вызвать эмоциональный отклик — будь то смех, раздражение или непонимание.

Звуковые стихотворения

Звуковые стихи, или звукопоэзия, были одним из ключевых направлений дадаистской революции в литературе. Они стремились разрушить не только традиционные формы поэзии, но и сам язык, который, по их мнению, стал слишком рационализированным и подчинённым правилам общества.

Основная идея заключалась в том, чтобы уничтожить логику и смысл языка, оставив только его звуковую составляющую. Такие стихи не имели определённых значений — они были абстрактными звуковыми комбинациями. Многие стихотворения создавались спонтанно. Поэты выдумывали бессмысленные слова или слоги прямо во время выступления, играя с интонацией, ритмом и тембром голоса.

Стихи были чрезвычайно разнообразными по звучанию. Они могли быть громкими, резкими, а иногда даже агрессивными. Поэты играли с гортанными звуками, свистами, хрипами, всевозможными интонациями голоса. Их можно было сравнить с древними ритуальными песнопениями.

Одно из самых известных примеров звукопоэзии – стих Хуго Балля «Гадьи бери бимба», который он исполнил в «Кабаре Вольтер», надев свой знаменитый костюм из картона.

гадьи бери бимба гландриди лаула
лонни кадори
гадьяма грамма берида бимбала
гландри галассасса лаулиталомини
гадьи бери бин бласса глассала лаула
лонни кадорсу сассала бим
гадьяма туффм и цимцалла бинбан глиг-
ла воволимай бин бери бан
о каталоминай риноцероссола хопсамен
лаулиталомини хоооо
гадьяма риноцероссола хопсамен
блуку теруллала блаулала лоооо
зимзим уруллала зимзим уруллала зим-
зим Занзибар зимзалла зам
элифантолим бруссала буломен брусса-
ла буломен тромтата
вело да бант бант аффало пурцамай аф-
фало пурцамай ленгадо тор
гадьяма бимбало гландриди глассала
цингтата пимпало эгрёгёёёё
виола лаксато виола зимбрабим виола
ули палуйи малооо
туффм им зимбрабим неграмай бумбало
неграмай бумбало туффм
и зим
гадьяма бимбала оо бери гадьяма гага ди
гадьяма аффало пинке
гага ди бумбало бумбало гадьямен
гага ди блинг блонг
гага блунг

Хуго Балль

Однако, не все стихи дадаистов состояли из бессмысленных слов. Хотя некоторые произведения, как звуковые стихи Балля, разрушали язык до абстрактных звуков, другие произведения включали осмысленные слова, но в необычных сочетаниях.

Стихотворение Ханса Арпа — один из примеров того, как дадаисты могли работать с осмысленным языком, но при этом разрывать его на уровне логики.

Могильные камни я ношу на голове
а тело моё водянисто.
Старого Адама я вытаскиваю убить время
по 12 раз на дню.

Я по рукоять застрял в свету
и тем не менее лопаюсь поперёк рожи
и таскаю в Афины сов
и запрягаю себя в мою клячу.

Прощай много собако-и кошко-раз.
Я следую за поездом времени
Который инкогнито застеклён свинцом
к духу веселья.

Частного борца я смешиваю
с бузинной сердцевиной времени
и карабкаюсь по кишечнику мачты и паруса
окончательно в вечность.

Ханс Арп

В своих стихах дадаисты также сочетали и осмысленные фразы, и бессмысленные звуки, создавая динамичную игру между смыслом и его разрушением. Но несмотря на использование осмысленных слов, сами образы иногда приобретали абсурдный характер. Например, вот одно из стихотворений Рихард Хюльзенбека «Шалабен Шалабай Шаламецомай»:

По голубой равнине как огромные тёмные
пурпурные цветы
плывут головы лошадей
вокруг ясного диска луны стоит вопль
комет звёзд и ледниковых кукол
шалабен шалабай шаламецомай
жители земли Ханаанской и янычары
бьются в великом
сражении на берегу красного моря
небеса спускают флаги небеса сдвигают прозрачные крыши
над сражающимися в светлых
доспехах...

Рихард Хюльзенбек

Звукопоэзию дадаистов можно сравнить с заумью или заумной поэзией. Заумь — литературная концепция, которая использовалась русскими футуристами, прежде всего Велимиром Хлебниковым и Алексеем Кручёных. Термин «заумь» был введён для обозначения поэзии, выходящей за пределы языка, где слова и звуки используются для описания тех чувств, которое нельзя выразить обычными словами.

Муломнг улва
Глумов кул
Амул ягул

Александр Туфанов. Глухонемой

Заумь не отказывалась от смысла полностью. Поэты-футуристы считали, что традиционный язык слишком ограничен для передачи глубоких интуитивных или эмоциональных состояний, и они пытались заменить смысл на новый уровень коммуникации, основанный на звуке, интуиции и ритме.

Стихотворение «Дыр бул щыл» Алексея Кручёных, одно из самых известных произведений заумной поэзии. Критики трактовали этот стих как «дыру в будущее», «диссонанс души» или «то, что случилось с Россией».

Дыр бул щыл
убеш щур
скум
вы со бу
р л эз

Алексей Кручёных

Оптофонетическое стихосложение

Оптофонетические стихи у дадаистов — форма поэзии, в которой визуальные (оптические) и звуковые (фонетические) элементы объединяются. Дадаисты экспериментировали с тем, как слова выглядят на странице и как они звучат, нарушая границы между визуальным искусством и поэзией. Они стремились выйти за пределы обычной письменной речи и создать полимодальные произведения, которые воздействовали бы как на зрение, так и на слух.

В таких стихах текст организован на странице не в обычной строковой форме, а может быть размещён в виде геометрических фигур, спиралей или волн. Каждое слово или буква становится частью общей композиции, привлекая внимание не только звучанием, но и формой.

Произношение слов зависело от их размера, шрифта, расположения на странице и формы текста. Например, если слово имеет нестандартную форму (например, написано в виде волны), его произношение должно следовать за этой формой. Слова как бы звучат то громче, то тише.

Стихотворение Хуго Балля «Караван» – яркий пример такой поэзии, характерного для дадаизма. Вместо того чтобы передавать понятный смысл, «Караван» – это набор звуков, который вызывает интуитивные и эмоциональные ассоциации. Можно представить, что стих передаёт шум каравана: звуки верблюдов, шаги, шум ветра и шуршание одежды путников.

Коллаж

Коллажи часто делались по принципу случайности: куски материалов комбинировались бессистемно, без предварительной логики, чтобы создать неожиданные композиции. Коллаж позволял разрушить нормы академического искусства и заменить их спонтанностью. В дадаистских коллажах использовались: вырезки из газет, журналов и книг, рекламных брошюр и постеров, фотографии, обрывки текстов и даже повседневные предметы.

В технике коллажа были разные направления: Цюрихское, Берлинское и Кёльнско-ганноверское. Это три разных подхода появились в рамках движения дадаизма в разных городах. Они отличались как по принципу создания, так и по концептуальной направленности.

Цюрихский коллаж, как и сам дадаизм в этом городе, отражал интерес к случайности. Например, Ханс Арп создавал свои знаменитые «коллажи по законам случая», где элементы были нарезаны и просто бросались на холст, после чего их оставляли в случайном порядке или незначительно корректировали.

В отличие от абстрактного подхода цюрихцев, берлинские дадаисты использовали фотомонтаж, вырезая фотографии из газет, журналов и рекламных материалов, которые затем комбинировали для создания новых изображений. Они становились оружием в руках художников, выражающих своё недовольство обществом и политикой после Первой мировой войны.

Кёльнско-Ганноверский коллаж часто называют поэтическим из-за его особого подхода к визуальной композиции, который напоминает принципы создания поэзии. Этот коллаж ориентирован на создание ассоциативных образов, абстрактных метафор и фантазийных сцен, что делает его близким по структуре и ощущению к поэтическому мышлению. Этот стиль связан с художниками, такими как Макс Эрнст и Курт Швиттерс.

Кёльнско-Ганноверский коллаж акцентируется на необычных материалах и текстурах. Как в поэзии, где слова могут иметь разное звучание и ритм, так и в коллажах Швиттерса и Эрнста элементы несут не только визуальную, но и тактильную или даже символическую информацию.

В чём особенность дадаизма

Дадаизм не единственное движение, которое пыталось забыть всё старое искусство. В XX веке несколько художественных направлений активно призывали разрушить или отказаться от искусства прошлого, отвергая его устои. Одними из таких были футуризм и супрематизм. Однако ключевая идея дадаизма отличается от этих концепций.

Футуристы стремились разрушить прошлое, но с целью создания нового мира и искусства, где восхвалялись скорость, технологии, машины и будущее. Они приветствовали индустриализацию и модернизацию. Футуризм был проактивным, агрессивно ориентированным на будущее, часто пропагандировал насилие и войны как путь к обновлению мира.

Основоположник супрематизма Казимир Малевич и его последователи стремились к чистому абстрактному искусству, свободному от изображений реальности и материальности. Супрематизм не был направлен на полное разрушение искусства, а скорее на создание новой, «чистой» формы, лишённой всяких связей с видимым миром.

Дадаизм носил антихудожественный и нигилистический характер. Дадаисты не хотели создавать новые художественные устои — их целью был полный отказ от любых правил и смыслов. Это было не только отрицание прошлого, но и отказ от будущего и создания чего-то нового. Тристан Тцара заявлял: «Дада применимо ко всему, и всё же оно ничто, та точка, где встречаются ДА и НЕТ».